Неандертальский томагавк в астроархеологии - Страница 19

• Предыдущая
• 19 / 198
• Следующая

И в этот момент в рубку скэтера грациозно вплыла Укли в натуральном виде, если не принимать во внимание комбинезон, артистично переброшенный через плечо.

— Мальчишки! Алло! Шкип сказал, что я самая сексуальная женская особь в галактике. Теоретически такое возможно, или нет?

— Это зависит, — сообщил Ван, — от свойств отображения векторного критерия женской сексуальности на множество действительных чисел от нуля до единицы. Если можно отыскать такое отображение, при котором вектор твоих и только твоих характеристик сексуальности отображается на единицу, то тезис шкипа имеет шанс быть верным.

— Обалдеть… — выдохнула Укли, — А я-то подумала, что Арто пошутил.

— Что ты! — включился Нокс, — шкип никогда не шутит. То, что иногда кажется нам его шутками, на самом деле представляет собой гениальные системологические теории. Например, в данном случае, его тезис еще глубже, чем предположил Ван. Системный анализ требует, в начале, решить вопрос о том, какая особь является женской. Иногда полагают, что женская особь, это такая, организм которой формирует плодное яйцо. Однако, как быть, если плодное яйцо на ранней фазе своего развития откладывается в организм особи другого пола, затем вынашивается, рождается и вскармливается этой особью? Очевидно, что функция материнства будет в этом случае отнесена ко второй особи. Парадокс: по критерию формирования плодного яйца женской является первая особь, а по критерию социальной функции, женской окажется вторая.

Укли в некотором изумлении потерла ладонями уши, после чего объявила.

— Нокс! У тебя радикально извращенная сексуальная фантазия!

— Ничего подобного, — возразил он, поиграл пальцами на одном из пультов бортового компьютера, и вытащил на экран статью из энциклопедии, — прочти вот это.

— Ну… — произнесла бортинженер, оттолкнулась ногами, проплыла над его головой в длинном прыжке-полете, и остановилась над его креслом, опершись ладошкой на его плечо, — …и что мы тут видим?

— Читай вслух! — потребовал Ван.

— Ну… — растеряно сказала она, и прочла, — самка морского конька откладывает яйца, которые самец вынашивает в выводковой камере своего тела, образованной двумя кожными складками… Блин!..

— Художественная гимнастика, а? — предположил Арто, появляясь в рубке.

— Нет, — ответила Укли, — Лекция о репродуктивной этике «Великого кольца».

— Что-что?..

— Нокс, — важно пояснила она, — проинформировал нас о том, что по универсальным этическим принципам «Великого кольца», вынашивание и вскармливание потомства относятся к мужской роли в сексуально-репродуктивных отношениях. Вот здесь есть подробная статья на эту тему. Можешь ознакомиться.

— Клянусь Ктулху, — произнес шкипер, — Это «Великое кольцо» сразу показалось мне подозрительным. Любая универсальная этика приходит к какой-нибудь херне…

…

Бортинженер Укли (внутренний монолог). С инфо, выкачанной из бортовых мозгов «ковчега», я возилась часов сорок. Дурацкие устаревшие инфо-субстраты, дурацкие форматы данных, дурацкие дефекты носителей, и сами данные тоже дурацкие. Как объяснил Нокс, это шифрованный бортжурнал, где есть все исходные задания этой экспедиции, и вся ее хроника. Ключ к шифру знал капитан «ковчега», еще кто-то из старших в экипаже, а теперь не знает никто. Все, что осталось от экипажа, а также от пассажиров, по приказу Арто, роботы-мусорщики сожгли на берегу, а пепел и копоть просто смыли в море. Наверное, это был самый правильный выход.

В общем, у нас теперь есть несколько терабайт этого ковчежного бортжурнала, и наш бортовой электро-мозг, следуя моим инструкциям, методично вычисляет ключ. Уже известно, что ключ к шифру имеет комбинаторную мощность порядка гугол-квадрат, поэтому перебором вариантов его не найти. Но имеется теория паттернов усеченно-фрактальной свертки и, если я правильно составила инструкции, то через полста тысяч секунд золотой ключик будет у нас. А если неправильно, то придется повторить.

Завершив этот ментальный подвиг к половине первого ночи по корабельному времени (через полтора часа после общего отбоя), я ощутила эмоциональный подъем и решила юркнуть в койку к Ноксу. Вообще, все наши мальчишки реагируют на это по-разному. Арто мгновенно просыпается с адекватным порывом. Он физически любит чуть-чуть жестко, но именно чуть-чуть. Он очень предсказуем, но мне все равно с ним всегда здорово. Ван сначала смешно ворчит, а потом начинает читать мне на ухо китайские стихи, и одновременно рисует на мне пальцем их текст. Иероглифы. Это щекотно, но почему-то зверски возбуждает. В общем, с ним тоже здорово. А Нокс, он странный. Может быть, это его неандертальские гены. Я никогда не могу определить, в какой момент он просыпается. Он как будто действует во сне, очень мягко и нежно. Мне начинает казаться, что я сама тоже сплю и вижу сон. Какие-то яркие картинки перед глазами сливаются с ощущением от его ладоней. И эти ладони почему-то кажутся огромными, очень мягкими, и очень теплыми, почти горячими. Иногда это чуть-чуть пугает, но только для адреналина, как «страшный» аттракцион в Луна-парке. Это так заводит, что потом, в пиковый момент, я визжу, как счастливая мартовская кошка.

Блин… Наверное, я разбудила остальных мальчишек. Так и есть. Навострив ушки, я слышу, как Ван с хрустом потянулся и зевнул в своей секции. Потом, из секции Арто раздалось его коронное ворчание: «О, Ктулху! Это детский сад, а не экипаж!»…

А Луна-парк, между прочим, меня ни капли не заводит. На предпоследних длинных каникулах я зашла в Луна-парк Юрского периода на островке Кокос-де-Коста-Рика, который, по рейтингам, самый страшный. Никакого эффекта. Зато, я там склеила мальчишку-скандинава. Вот это был реальный конь!.. А биопластиковые динозавры Юрского периода вспоминаются мне сейчас, как трогательные существа, наподобие лошадок-пони… Вот, те, условно выражаясь, люди, которые были на «ковчеге», это действительно Юрский период. А может, даже Каменноугольный, который был вдвое раньше Юрского (триста миллионов лет против полтораста миллионов), и примерно в двадцать раз страшнее в смысле хищной фауны. Тогдашние жабо-крокодилы еще не освоены в кино-триллерах, и тогдашние мега-стрекозы тоже. А зря, очень зря…