Неандертальский томагавк в астроархеологии - Страница 197

197

— Минутку терпения, о прекрасная леди! Я хотел бы сначала обобщить первые четыре случая. Они имеют общую причину: неспособность колонистов «Великого кольца» к поиску решений за рамками априори предписанного алгоритма действий. В каждом из четырех случаев, в природной среде они могли устроиться, имея минимальный набор эквипмента, который несложно было снять с «ковчега». Но они упорно держались за «ковчег», хотя было понятно, что он уже не убежище, а могила. Этот непродуктивный героизм — следствие некой тоталитарности «Великого кольца». А теперь, о мятеже.

Магистр Шинрю хлебнул чая, выдерживая актерскую паузу, и продолжил.

— Как я только что сказал, общество «Великого кольца» несколько тоталитарно. Это не отменяет ряда прекрасных качеств представителей такого общества. По-человечески, я восхищаюсь их смелостью, честностью, и готовностью к взаимопомощи. Из рапортов Патруля следует, что они погибали с достоинством, не так, как публика на некоторых «ковчегах» с обычными колонистами — беженцами, где доходило до битв за мясо своих товарищей по экспедиции. Но, к сожалению, результат и там и там был один: гибель.

— А про мятеж? — напомнила Кэтти.

— …Однако, — продолжил магистр, подмигнув ей, — некоторые лидеры ячеек «Великого кольца», отправляясь в полет со своими группами, имели в виду построение не комми-полиса по образцу «ТА», а поместья, в котором они бы стали феодалами, а остальные — крепостными вилланами. Надо сказать, что идея борьбы против эгоизма и воспитание потребности трудиться ради долга, а не интереса, характерны и для полиса «ТА» и для феодального поместья. Вспомним историю: коммунистические колхозы XX века были вполне феодальным явлением. Построение феодализма в отдельно взятой колонии, при полном контроле над компактной термоядерной энергетикой и над роботизированным производством в модуле «ковчега», выглядело несложным. Но оказалось, что комми-воспитание в стиле «ТА» делает вилланов фанатично преданными не лидеру ячейки, а принципу равенства в абсолютной ничтожности индивида перед обществом.

— Это неправда! — воскликнула Сигни, — где ты увидел там ничтожность?

— В тексте «ТА», — спокойно ответил Шинрю, — я могу показать цитаты, которые мной подобраны и маркированы полвека назад, когда я помогал ребятам в Лкела создавать космические… точнее, субкосмические технологии, не нарушающие вердикт нашего Эмердж-Жюри. Как мы там спорили по вечерам… Так, показать тебе цитаты?

Сигни вздохнула и отрицательно повертела головой. Кэтти хихикнула и сообщила:

— А в краале Лкела, говорят: магистр Шинрю — настоящий коммунистический ученый.

— Кто конкретно это сказал? — строго поинтересовался магистр.

— Sorry, — она улыбнулась и пожала плечами, — Патруль не сдает своих информаторов.

— Я найду, кто, и вправлю ему мозги кокосовой дубинкой, — пообещал он.

— Но, — заметила Сигни, — ты им помогал, верно?

— Да, поскольку эти люди мне симпатичны. Но я не скрывал, что считаю «Туманность Андромеды» антинаучной сказкой о псевдо обществе нереалистичных гуманоидов. И, давайте не уходить от темы. Я остановился на том, что лидеры попытались построить феодальную структуру, и это вызвало острый протест у колонистов. В ходе силового конфликта, компактная техническая база была разрушена, и колонисты за несколько поколений скатились в палеолит. Теперь у них первобытный коммунизм, они живут собирательством в саванне из трансгенной кукурузы и в рощах ультрапродуктивных бананов-триффидов, и ловят в водоемах гигантских трансгенных дафний.

— Я считаю, — сказала Сигни, — что эти случаи нетипичны, и их надо отбросить, раз мы отбросили четверку колоний Сеннара.

— Ладно, — магистр кивнул, — и тогда останется только Гесиона. Единственная колония, представляющая типичный случай. Звучит странно.

— Ну, и что, — вмешалась Чикити, — У нас вообще маленькая выборка, не так ли?

Шинрю снова кивнул и пояснил:

— Я согласен. Будем рассматривать Гесиону, как типичный случай. Что мы там видим? Колония, организованная максимально близко к тексту «ТА», после недолгого роста, вышла на колебательный режим, удерживала только один пятачок территории и имела перспективу деградации после выработки ресурса реактора в «ковчеге». Эта ситуация изменилась после вмешательства маленького отряда Патруля. Сейчас Афины на Гесионе развиваются в отличном темпе, а параллельно расширяется база Патруля на самой этой планете и на недавно построенном блуми Евклид.

— И о чем это говорит? — спросила Сигни.

— Во-первых, — сказала Чикити, — это подтверждает позитивность разнообразия.

— Тетя Чики, — произнес Флют, — я вот не понимаю, почему ты уверена, что с «Великим кольцом» получится позитивное разнообразие, а с индиками разнообразие не было бы позитивным? Ты всегда выступала за ликвидацию индустриальных резерватов, так?

— Дело в том, малыш, что индустриальная эра исчерпала свой потенциал в XX веке, и в дальнейшем от индиков были одни неприятности. Разумеется, ты можешь сказать, что коммунизм «ТА», это тоже реликт индустриальной эры и с позиции политэкономии ты будешь прав. Но с позиции системной эстетики, все иначе. Ты знаешь, что автор «ТА» создал целую серию серьезных художественных текстов на одну тему?

— На тему коммунизма? — спросила Лимай.

— Нет, детка. На тему эстетики. Серия охватывает период от эры кроманьонцев до эры звездолетов, какой она тогда виделась автору. А коммунизм — это всего лишь одна из вспомогательных социальных моделей, которая автору была удобна по ряду причин.

197